История азартных игр в Венесуэле

Полная статья

Ранние основы: закон и регулятор (1997–2010)

Современная история начинается с отраслевого закона 1997 года, который закрепил полномочия Национальной комиссии по казино (Comisión Nacional de Casinos) — именно она уполномочена выдавать лицензии и определять требования к площадкам. Среди условий — расположение казино в зонах, официально признанных «туристическими».

В конце 1990-х — 2000-х индустрия развивалась вокруг гостиничных комплексов и бинго-зал, ориентируясь на внутренний туризм и иностранную публику. Параллельно росли дискуссии о рисках отмывания и «серых» схем в эпоху валютного контроля и политической турбулентности.

Поворот 2011 года: «тотальное закрытие»

В 2011 году президент Уго Чавес публично объявил казино и бинго-залы «lugares de perdición» («местами порока») и распорядился об их абсолютном закрытии. По оценке профсоюза работников казино и бинго (STBCV), это привело к потере работы десятками тысяч человек. Политический и моральный аргумент был центральным: заведения «служили обогащению буржуазии».

2020: символическая «перезагрузка» через крипто

После почти десятилетнего запрета власти взяли курс на частичную реактивацию индустрии. В январе 2020 года Николас Мадуро анонсировал открытие международного казино в отеле Humboldt (Каракас) с расчётами в государственной криптовалюте Petro (PTR) — доходы, по замыслу, должны были направляться в здравоохранение и образование. Этот шаг стал знаковым разворотом и сигналом будущей либерализации.

2021: официальное «зелёный свет» и массовые разрешения

К осени 2021 года правительство официально согласилось на возвращение казино, объявив о возможности выдачи ≈30 лицензий и о запуске новых объектов (первой открылась площадка Ciudad Jardín Casino в Hotel Pipo, Маракай). Одновременно власти заявили о внедрении системы межсоединения (interconexión) для контроля машин и онлайн-мониторинга — как элемента посткризисного надзора.

2022–2025: осторожная нормализация на фоне кризиса

В последующие годы казино постепенно возвращались в крупных городах и туристических локациях. Экономическая долларизация «снизу» и попытки привлечь валютную выручку сделали игорный сектор удобной нишей для точечной либерализации. Журналисты отмечали, что возврат казино воспринимался как прагматичный шаг для привлечения денег и турпотока на фоне долговременного кризиса.

При этом правовая база по-прежнему опирается на каркас 1997 года и решения исполнительной власти: Комиссия по казино остаётся центром лицензирования, а разрешительная политика комбинируется с усилиями по техническому контролю (включая мониторинг оборудования) и выборочными кейсами с крипторасчётами в отдельных объектах.

Онлайн-измерение: «серые зоны» и офшоры

В отличие от колумбийской модели, онлайн-рынок в Венесуэле долгое время оставался нечётко урегулированным, что открывало пространство для офшорной игры и «серых» схем дистанционного доступа. Обзорные материалы для игроков подчёркивают: прямого запрета нет, но и ясной «белой» рамки для онлайн-операторов тоже — регуляторный маятник страны сосредоточен прежде всего на наземных площадках.

Что важно понимать сегодня (итог)

1. Лицензирование наземных казино опирается на закон 1997 года и полномочия Национальной комиссии; ключевое требование — расположение в туристических зонах плюс технический контроль оборудования.

2. Запрет 2011 года де-факто «обнулил» отрасль почти на десятилетие и стал поворотной точкой в восприятии гемблинга государством и обществом.

3. Реактивация с 2020–2021 годов — политэкономический инструмент для валютных поступлений и туризма (включая символику «крипто-казино» и последующие разрешения для десятков площадок).

4. Онлайн-сегмент остаётся неоднозначным по нормотворчеству; вопрос регулирования дистанционных услуг — один из главных вызовов будущего.

Хронология ключевых событий

1997: отраслевой закон; создаётся/укрепляется Национальная комиссия по казино, задаются принципиальные требования, в т.ч. туристическая зональность.

2000-е: рост бинго и прикадровых казино при отелях; усиливаются дискуссии о рисках и контроле.

2011: указания Уго Чавеса о всеобщем закрытии казино и бинго.

2020 (январь): Мадуро анонсирует криптоказино в Hotel Humboldt с расчётами в Petro.

2021 (сентябрь): правительство даёт «зелёный свет»; СМИ сообщают о ≈30 разрешённых объектах и первых открытиях (Ciudad Jardín Casino). Параллельно объявляется межсоединение для контроля машин.

История венесуэльского гемблинга — это синусоида между тотальным запретом и прагматичной либерализацией. Каркас 1997 года и мощный политический разворот 2011-го определили траекторию отрасли на десятилетие вперёд, а «перезапуск» 2020–2021 годов показал, как экономические реалии могут вернуть казино на карту. Дальнейшая эволюция, вероятно, будет зависеть от того, насколько власти институционализируют прозрачные правила для онлайн-сегмента и сохранят технический контроль над наземной сетью — без откатов в сторону «серой» экономики.